мой мальчик меня не любит,
по ночам молча признавались в любви. так получилось, что два закрытых сердца не пойдут навстречу друг к другу только потому, что так хочется.
иногда нитка выдержит канаты, а иногда канатов вообще словно не существует, кажется, вот же они были - плотные и туго завернутые вокруг собственной гордости, сдавливающие глотку так, что не то что любить, дышать - больно. потом тянешься в задыхающемся жесте к чертовым веревкам, и пальцы тонут в пустоте.
что удерживает людей от чувств, никто не знает. злым духом сидит в голове эгоистический пепел чувства собственного достоинства, травит жестоко и с воображением. издевается и пытает, испытывает, но куда новичкам-то в этом деле, без инструкций и вводного плана эвакуации.
с другой стороны, кто-то должен проигрывать первым. кто-то должен вырвать свое сердце и, разорвав чужую грудную клетку, просунуть сгусток жизни ко второму, такому же. они или срастутся так, что не разделить, или ты выгоришь быстрее двух вздохов.
выбирай.
мы выбирали свободу. продирались сквозь заросшие поля былых мечт, планов, людей, срывали кусты крапивы и прутиками сбивали длинную траву. так прощаются с прошлым. на небе зависали клочья воспоминаний, тех, которые видны отчетливо и ярко так, что больно глазам, но - не дотянуться. почти как стоять в метре от человека, которого сделал своей жизнью, а потом понял, что... что глупо выбирать своей жизнью нудящую боль в висках. бессоницу по ночам. потерю реальности. стоишь в метре от человека, и понимаешь, как невозможно сильно его любишь и как трудно жить, не дыша его запахом и голосом, и понимаешь, что он никогда не узнает, насколько сломал твою жизнь. тебя спросят, что такое любовь, и ты просто укажешь пальцем на него.
ах, да, признавались в любви по ночам. до шести утра, укутавшись в одеяло до носа, так, что только руки торчат и держат маленький экран окна в необузданный, новый, злой и необъятный мир, - буквы да ссылки, фото профилей. ограниченно до банальности. тем временем от крапивы кожа зудела так, что оставалось только раздирать руки до крови, растирать красные пятна.
ждать чего-то.
ждали конца. больше было ждать нечего, когда себе в слезах шепчешь мне так нужно с ним поговорить, мне так нужно с ним быть, мне так, мне, господи, а утром просыпаешься с мыслью о прогнозе погоды. господь тоже не приходил, у него ежедневник исписан, инстаграм работает, не уставая. метеорологам перестал верить после календаря майя. что поделать - веру теряют все, просто кто-то сразу, а кто-то сначала обольет душу серной кислотой, вывернется перед кем-то наизнанку, сменит одеяла и экраны. надежды исчезают, испаряются каплями дождя на палящем солнце пустыни, не достигая земли. надежды уходят, чувства остаются, шрамы - это мертвые клетки, их не растереть бабушкиной настойкой. они в тебе, твой выбор заключается лишь в забыть-не забыть.
глуп тот, кто сказал, что время лечит, но еще глупее тот, кто заговорил о любви первым.
оставь свое сердце себе.